Ольга Гончарова родилась в деревне Погодица Борисовского района. Однажды девушка решила преодолеть свой страх и исполнить заветные мечты. Сегодня она – модель, актриса театра и кино, талантливый художник-реставратор. За плечами девушки из небольшой деревни съемки для крупных европейских брендов и модных журналов, роли в известных фильмах и сериалах, авторские произведения искусства, пленяющие своей необыкновенностью. Мы поговорили с Ольгой о ее пути к успеху.
– Когда начала проявляться ваша тяга к творчеству?
– Начну с того, что я родилась в городе Борисове, детство провела в деревне Погодица. Все одиннадцать лет школьной жизни провела за скамьей Неманицкой средней школы. Кажется, тяга к творчеству со мной с пеленок: каждый Новый год я просила Деда Мороза подарить мне краски, которые тут же с удовольствием использовала в тот же день, как получала. В принципе все, что связано с творчеством, мне всегда очень нравилось.
– Свое профильное образование вы получили еще в детской художественной школе в Борисове. Как она повлияла на ваше становление, как художника?
– Огромное влияние на меня, как на художника, оказал педагог художественной школы Николай Селицкий. Он умел пробудить интерес к искусству, детально рассказывал о тонкостях и нюансах, которые в детстве казались мне чем-то необыкновенным и удивительным, поэтому я сердечно ему благодарна.
– Почему приняли решение переехать в Москву?
– Еще в детстве я мечтала жить и учиться в Санкт-Петербурге. Однако, под влиянием взрослых оказалась в Москве, поступила в МГАХИ им. В. И. Сурикова. Выбор был продиктован соображениями о профессиональном сообществе, сосредоточенном именно в столице. Тем не менее, о том, что получать образование буду заграницей, я знала еще в школе, и сомнений в переезде не было.
– Как проходила подготовка к поступлению в ВУЗ?
– На самом деле, я даже не поняла, что произошло. Все происходило в стрессе и волнении. В Москве я была одна, меня не встречали родители после экзаменов, очень переживала, но понимала, что нужно взять себя в руки. Узнав о том, что поступила, очень обрадовалась. Хотя художником стать не мечтала.
– Приходилось ли справляться с трудностями адаптации к новому городу?
– Сейчас адаптация дается мне куда сложнее, чем раньше. В детстве страх казался менее значительным, все происходило как-то само собой – я делала, что хотела, или что говорили родители. Еще в юности одновременно обучалась в трех школах: общеобразовательной, художественной и модельной. Уже в четырнадцать лет улетела за границу работать моделью. Благодаря этой работе побывала в Баку, Гонконге, Тайбэе. Во всем помогали и поддерживали либо родители, либо более опытные модели. После таких городов Москва казалась для меня чем-то родным и уютным. Но именно здесь я нашла необходимые условия для реализации своих профессиональных и творческих амбиций.
– В конце второго курса вы решили перевестись в мастерскую по реставрации. Почему приняли такое решение?
– Как упоминала ранее, я никогда не мечтала стать художником. Поэтому первые 2,5 года были для меня очень тяжелыми, вплоть до того, что хотелось забрать документы и уйти. Моя подруга в тот момент училась по направлению реставрации, часто рассказывала о своей учебе. Послушав ее, очень заинтересовалась этой сферой и поняла, что это то, чем я хотела бы заниматься в будущем. Собрала все документы и поступила. Думаю, это было одним из лучших решений в моей жизни. Обучение реставрации мне очень нравилось. Нельзя выделить этап, который больше всего цепляет в процессе, ведь каждая картина, как новый человек. У каждого из нас есть что-то особенное, индивидуальное. К слову, реставраторы работают в музеях в медицинских халатах и со скальпелями, так что врачи лечат людей, а мы лечим картины.
– Расскажите о самом интересном или сложном проекте, над которым работали.
– За время обучения я успела поработать со многими известными галереями Москвы, а также пройти реставрационную стажировку в Русском музее в Санкт-Петербурге, где поработала с пятиметровой картиной Айвазовского «Волна» 1889 года. Под эту картину полностью закрывался один из залов в музее, мы делали раскатку с вала, затем натягивали ее на экспозиционный подрамник, потому что она возвращалась с выставки. Это неописуемое чувство – реставрировать знаменитый шедевр. Одно дело, когда изучаешь картину в интернете, учебнике. Другое, когда можешь до нее дотронуться, узнать, где у нее «больные» места, как не допустить разрушений и помочь ей.
– В какой момент вы поняли, что хотите стать актрисой?
– Актрисой мечтала стать с самого детства: где был театральный кружок, там была и я. Когда настал момент выбирать, куда поступать, раздумывала над дизайном интерьера и театральным искусством. К сожалению, времени на подготовку было мало, не была уверена, что смогу поступить, поэтому пошла в ту сферу, где я уже что-то умела. Многие в курсе, что театральные ВУЗы – это очень сложно. Это огромный конкурс, а также требование дополнительных навыков – игры на инструментах, вокала, танца. Конечно, всего этого не было у меня. Уже во время обучения в художественном институте поняла, что стать актрисой хочу больше, чем боюсь этого. Тогда и начала делать первые шаги к своей мечте. Нашла хорошего педагога по актерскому мастерству. Мне хорошо дали понять: либо мы занимаемся и поступаем в институт, либо даже не начинаем. Решение было принято за минуту, и мы начали занятия. Занималась 3 часа один раз в неделю, также каждый вечер занималась сама. Училась играть на гитаре и петь. Шагнуть с нуля в новую профессию во взрослом возрасте было очень сложно. Из зажатого цыпленка мой педагог, поверив в меня, смогла научить меня очень многому. Спустя год упорных занятий поступила в Институт театрального искусства имени народного артиста СССР И.Д. Кобзона и была безмерно счастлива. Первый год приходилось совмещать обучение в двух местах одновременно, также готовила дипломный проект. Порой возвращалась домой к полуночи. Было очень тяжело, но я справилась.
– Как вы совмещаете кропотливую работу реставратора с творческой свободой, необходимой актрисе?
– С самого начала занятий актерским мастерством меня убеждали в необходимости выбора одной профессии. Однако я всегда была уверена, что смогу совмещать любимые дела. Так и получилось: актерская работа гармонично переплетается с реставрацией и живописью. Периоды между съемками я посвящаю искусству, наслаждаясь тишиной и спокойствием, отдыхая от шумного мира кино. Эти две, казалось бы, противоположные сферы идеально дополняют друг друга.
– Расскажите о вашей карьере актрисы, как справляетесь с особенностями работы, какими ролями гордитесь больше всего?
– Самым сложным в актерской профессии оказалось научиться контролировать свою психику, мгновенно переключаясь между эмоциональными состояниями – как по щелчку выключателя. Например, для сцены, требующей слез, я должна заплакать по команде, и это одновременно увлекательно и невероятно сложно. Своим профессиональным дебютом я считаю роль в сериале «Нянька для Рогожиных», премьера которого состоялась совсем недавно.
– Как вы справляетесь с давлением сцены и камеры?
– Я всегда любила быть перед камерой, фотографироваться – это никогда не вызывало у меня стресса, я чувствую себя комфортно. В театре же все иначе. Еще на вступительных экзаменах педагог предупредила меня: «Теперь волнение и напряжение станут твоими постоянными спутниками». И она была права – это неотъемлемая часть профессии.
– Есть мнение, что людям из провинции сложнее добиться признания. Ваша жизнь – настоящее тому опровержение. Чтобы вы посоветовали людям, мечтающим добиться успеха, но сомневающимся в своих силах?
– Совет один: перестать обслуживать свой страх. Если чего-то хочешь и боишься, значит ты на правильном пути.
Дарья ДОРОШЕВА
