У нормальных людей только от одного рассказа волосы дыбом. А что говорить о тех, кому довелось это пережить или кто погиб в аду? В экспозиции Борисовского объединенного музея, посвященной Великой Отечественной войне, есть особый раздел. Он — о геноциде белорусского народа. Слушаю директора Лилию Вязович, смотрю на фотографии и предметы. Сердце стучит метрономом: ужасно, больно, не должно повториться…
— Город был оккупирован 1 июля 1941 года, — повествует Лилия Петровна. — И есть все основания предполагать, что первый лагерь на его территории — по проспекту Революции — появился в тот же день. Связано это с историей предметов, которыми пользовались узники лагерей.
После освобождения Борисова была найдена смятая фляжка, которая сейчас хранится в музее. И выцарапанная на ней надпись гласит: «Чиняев Иван. Взят в плен 1.07.1941», что подтверждает предположение.
В зале висит черная карта-схема с кроваво-красными точками: это места расположения лагерей в Борисове. Всего их было шесть.
Седьмым, столь же страшным местом, было еврейское гетто, организованное 27 августа 1941-го. 20-21 октября того же года его жители были уничтожены. Всего около 10 тысяч человек, из которых более 7 тысяч были борисовчане.
Самый большой лагерь, который располагался на территории Борисова, — «Шталаг-382» по проспекту Революции. Цифра погибших здесь такая же огромная — десять тысяч. 10 тысяч страдавших, болевших, голодных и замерзавших. 10 тысяч тех, кто недолюбил, кого не дождались мать и невеста, кто не сделал то, о чем мечтал, и не встретил свой самый красивый в жизни рассвет…
Изначально лагеря предназначались для военнопленных, но в них содержались и мирные жители: лагеря использовались как пункты эвакуации для дальнейшего их направления на работу в Германию и другие европейские страны. Служили они и местами уничтожения людей, потому что условия содержания не позволяли выжить раненым или заболевшим, особенно в период эпидемий тифа. А на фото — расстрелянные узники лагеря в залинейном районе.
Среди экспонатов раздела — одежда и обувь пленницы Освенцима Елены Зеленко. Ее преступление для фашистов было очевидным: подпольщица! После задержания в Борисове женщину сначала бросили в тюрьму, а затем поместили в трудовой лагерь в залинейном районе. И уже оттуда отправили в Польшу.
На левом предплечье узниц немцы выкалывали порядковый номер. У мужчин был и второй, «дубликат», — на правом колене.
В лагерях рождались дети. И каждому ребенку давали не имя, а номер. Так как выколоть на руке малютки его было невозможно, номер ставили на левом бедре.
Красный треугольник на робе означал, что женщина была политической заключенной. Уголовники носили знак зеленого цвета, неблагонадежные — черного, цыгане — коричневого, евреи — желтого. Буква «R» значила, что пленник по национальности русский. К русским причисляли практически всех, кто доставлялся с территории СССР.
Размером обуви узников никто не интересовался, деревянные башмаки выдавали всем одного размера. Они были многоразового использования: погибает один человек — его обувь доставалась следующему, из новой партии.
В полосатую форму и башмаки одевали не всех, а только тех, кого выводили на работу за территорию лагеря. Цель понятна: сбежавшему в такой одежде спрятаться шансов не было.
А вот одежда, помеченная крестом спереди и сзади. Это значило, что человек, ее носивший, пытался из лагеря бежать. Крест мог быть красным, либо белым. Следующий раз попытки побега не допустят — будут стрелять по живой мишени на поражение…
Фашисты казнили «провинившихся» на рыночной площади в старой части города, на левом берегу Березины. Повешенных хоронить не разрешали до пяти дней, вопреки всем христианским обычаям. Жуткое зрелище и холодный расчет, направленный на устрашение борисовчан: так будет с каждым, кто посмеет помогать партизанам и подпольщикам. Там же была прибита доска с соответствующим предупреждением.
На грубой, неотесанной доске (скорее всего, это часть стены барака, где держали пленников) — необычный календарь. Его вел узник, чтобы не потерять счет времени. В какой-то день запись обрывается. Значит, того, кто ее делал, либо убили, либо отправили дальше по этапу.
Почтовая открытка 1941 года, нарисованная военнопленным В. Шадриным. Человек, оказавшийся на краю гибели, безудержно мечтает о жизни…
В сентябре 1944 года в Борисове работала Государственная Чрезвычайная комиссия по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков на оккупированной территории. В нескольких частях бывшего лагеря «Шталаг-382» было обнаружено более 315 стандартных могил и 6 общих могил-ям с останками более 10 тысяч человек.
В 2016 году на территории полка связи, где в годы войны находился этот лагерь, вел раскопки 52-й отдельный специализированный поисковый батальон Вооруженных Сил Беларуси. Военные извлекли более четырех тысяч останков. Возраст умерших составлял от 20 до 40 лет. Большинство из них скончалось от болезней, холода и голода. Также было обнаружено 76 солдатских медальонов и дезинфекционный пенал с нацарапанным на нем именем. Из них удалось прочитать, к сожалению, только 28. По ним разыскали родственников погибших, многие приезжали на перезахоронение останков. Кто-то взял медальоны на память.
— Остальные 26 хранятся в фондах нашего музея, и мы работаем с ними на выставках — как с доказательством факта существования лагеря и содержания в нем советских граждан, — продолжает рассказ Лилия Вязович. — У медальонов есть особая ценность. В начале войны в плен к фашистам попадали целые воинские части, и некоторые из них пропадали без вести. А каждый найденный медальон становился следом: по нему можно было узнать хотя бы примерную судьбу не только бойца, которому он принадлежал, но и его сослуживцев.
52-й отдельный специализированный поисковый батальон производил работы также и на Борисовском полигоне. В 2011 году военнослужащие нашли здесь останки около полутора тысяч мирных жителей, погибших в годы Великой Отечественной войны. А в следующем году было обнаружено еще одно место массового захоронения: останки 171 солдата Вермахта и 29 жертв гитлеровского геноцида. Борисовскому музею было передано 52 предмета. Мы имеем основания предполагать, что они принадлежали расстрелянным нацистами евреям. В настоящее время они находятся на временном хранении в Доме-усадьбе И.Х. Колодеева и экспонируются в зале, созданном при участии ЕОО «Свет Меноры».
78 лет исполнится в этом году с тех пор, как Беларусь была освобождена от немецко-фашистских захватчиков. Но до сих пор болят раны, нанесенные нашей земле. И метроном сердца по-прежнему стучит: ужасно, больно, не должно повториться…
Светлана ЧЕКАЛОВА,
фото Юрия АБРОСЬКИНА
